БЕЗОБРАЗНОЕ

БЕЗОБРАЗНОЕ , эстетическая категория, противоположная прекрасному.

Смотреть больше слов в «Энциклопедическом словаре естествознания»

БЕЗОСКОЛОЧНОЕ СТЕКЛО →← БЕЗОАРЫ (ПЕРС .)

Смотреть что такое БЕЗОБРАЗНОЕ в других словарях:

БЕЗОБРАЗНОЕ

        эстетическая категория, противоположная прекрасному (См. Прекрасное) и соотносительная с ним. Б. характеризует внешне выявленное разрушение нек... смотреть

БЕЗОБРАЗНОЕ

БЕЗОБРАЗНОЕ, эстетическая категория, противоположная прекрасному и соотносительная с ним. Б. характеризует внешне выявленное разрушение некоторой вну... смотреть

БЕЗОБРАЗНОЕ

БЕЗОБРАЗНОЕ         эстетич. категория, выступающая обычно как антитеза прекрасному, средоточие негативных характеристик бытия (бесформенное, «безоб... смотреть

БЕЗОБРАЗНОЕ

Безобразное Одна из основных категорий эстетики, оппозиционная категории прекрасного, обозначающая ту область неутилитарных субъект-объектных отношен... смотреть

БЕЗОБРАЗНОЕ

Одна из основных категорий эстетики, оппозиционная категории прекрасного, обозначающая ту область неутилитарных субъект-объектных отношений, которая связана с антиценностью, с негативными эмоциями, чувством неудовольствия, отвращения и т.п. В отличие от главных категорий эстетики: эстетического, прекрасного, возвышенного, трагического, — имеет сложный опосредованный характер, ибо дефинируется обычно только в отношении к другим категориям как их диалектическое отрицание или как интегральная антиномическая составляющая (прекрасного, возвышенного, комического). Наиболее активно разрабатывалась в сфере имплицитной эстетики (см.: Эстетика) с древнейших времен, где осмысливалась в двух аспектах: безобразное в действительности и безобразное в искусстве. Уже в греко-римской античности было замечено, что безобразное как антипод прекрасного проявляется практически во всех сферах бытия: в природе (разрушающиеся и разлагающиеся объекты и существа), в человеке (болезни, ранения, смерть), в морали (безнравственные поступки), в политике и государственном управлении (обман, коррупция, несправедливые суды и т.п.). Как правило, безобразное в действительности оценивалось негативно, как противоречащее главному идеалу античного мира — упорядоченному космосу и ориентированному на него рационально организованному социуму; хотя античные источники фиксируют и существование любителей безобразного, дурного, которые получили презрительное именование «сапрофилы» (от греч. saprov» — гнилой, дурной, испорченный). В неоплатонической эманационной иерархии красоты безобразными считались ее низшие материальные, телесные, «бесформенные» ступени, на которых была предельно ослаблена формирующая сила Единого, почти угасал луч эманации; фактически безобразное — это ничто, небытие в платоновско-неоплатонической традиции. Линия этой традиции сохранилась до XX в., особенно в богословской эстетике, в частности в софиологии С.Булгакова. Более сложный характер имеет историческое осмысление безобразного в искусстве. Уже Аристотель легитимирует его место в различных искусствах. В контексте своей теории мимесиса он признавал, что изображение безобразных предметов (трупов, отвратительных животных) допустимо в живописи, ибо доставляет удовольствие самим фактом подражания. В драматических искусствах безобразное, согласно Аристотелю, как не доставляющее реального страдания (в отличие от действительности) трансформируется в смешное в комедии или способствует самоотрицанию (или своеобразной профилактике безобразного в действительности) в трагедии. Особое место проблема безобразного занимает в христианской эстетике. Продолжая неоплатоническую традицию и опираясь на библейскую идею креационизма, христианские мыслители высоко ценили видимую красоту мира и человека. Безобразное в природе и человеке рассматривалось как следствие грехопадения и порчи, дефицита красоты. С другой стороны, чувственная красота — источник вожделения и греховных соблазнов, поэтому христианам предписывалось если не умалять, то по крайней мере скрывать и не увлекаться ею. Согласно христианской доктрине, неприглядный и даже безобразный внешний вид вполне может совмещаться с внутренней (душевной или духовной) красотой. Более того, некоторые из ранних отцов Церкви, опираясь на евангельское свидетельство, развивали идею «невзрачного», «презренного» вида Христа, в каком он явился на земле. Они полагали, что в таком (не привлекавшем к себе) виде Иисусу легче было донести до людей красоту духовных истин, выполнить свою жертвенную миссию на земле. В системе глобального патриотического символизма «презренный», «достойный поругания» вид Христа становится символом его неописуемой божественной красоты. Безобразное со времен патристики нередко наделяется символической функцией. Григорий Нисский толковал эротические образы «Песни песней» как символы высочайшей духовности, а Псевдо-Дионисий Ареопагит в контексте апофатического богословия утверждал, что Бог может изображаться (обозначаться) даже в виде самых неприглядных вещей, например, камней, червей и т.п. Самой внешней противоположностью образа архетипу («неподобным подобием») он должен возбудить психику воспринимающего на поиски в сферах, далеких от внешнего вида образа. На этой основе развилась «эстетика аскетизма», в которой, в частности, фактически эстетизируются такие «безобразные» для обыденного сознания вещи, как гниющая плоть аскета, копошащиеся в ней черви, гноящиеся раны и т.п., не говоря уже о слезах, стонах, рыданиях, — обо всем этом с умилением пишут многие агиографы. Здесь феномены безобразного выступают символами аскетического подвига, христианского мужества, духовной стойкости. Эта традиция была активно развита западным христианским искусством, где стали популярными экспрессивно-натуралистические изображения страдающего, умирающего, мертвого Христа и пыток мучеников вплоть до натуралистического изображения разлагающейся плоти «Мертвого Христа» Гольбейна (Базель) и знаменитого Изенгеймского «Распятия» Грюневальда, поразивших в свое время Достоевского. Здесь безобразное выступает не антитезой прекрасному, но его опосредованным религиозным сознанием символом. От Августина в христианской культуре идет традиция понимания безобразных явлений в качестве органичных компонентов (наряду с прекрасными и нейтральными в эстетическом отношении) прекрасного целого божественного Универсума. Христианство, связывая безобразное со злом, не признает за ним онтологического статуса. Абсолютно безобразное (deformitas) понимается как небытие (= отсутствие формы). В противоположность западноевропейскому средневековому искусству, интенсивно изображавшему (часто в экспрессивно-натуралистических формах) безобразные явления в назидательно-дидактических и эмоционально-побудительных целях, византийско-православное искусство, живопись Возрождения и классицизма практически полностью исключали их из своего изобразительного арсенала. Видное место они опять займут только в «больше-не-изящном искусстве» (Яусс) реализма XIX в. и в ряде направлений искусства XX в. В собственно философской (эксплицитной) эстетике безобразному достаточно долго не уделяли особого внимания. Бёрк связывал безобразное, как противоположное прекрасному с возвышенным. Лессинг в «Лаокооне» (1766) полагал, что безобразное может изображаться в большей мере в поэзии, но не в живописи. Шиллер и Кант считали правомерным и закономерным изображение безобразного в искусстве, но в определенной мере. Согласно Канту, развивавшему мысль Аристотеля, искусство «прекрасно описывает вещи, которые в природе безобразны или отвратительны», то есть за счет художественности изображения превращает безобразное природы в эстетический объект, доставляющий удовольствие, фактически снимает безобразное, преобразует его в прекрасное. Романтики видели в безобразном закономерную художественную антитезу прекрасному, имеющую право на бытие в искусстве. Гегель не уделил этой категории специального внимания, указав на нее в связи с карикатурой, деформационно-сатирическим изображением действительности. Досадный недочет восполнили его ученики Г.Вайс, А.Руге, И.К.Ф.Розенкранц. Последний известен как автор фундаментального исследования «Эстетика безобразного» (1853), единственного в своем роде в истории эстетической мысли. Для Розенкранца «эстетика безобразного» — составная часть общей «метафизики прекрасного». Безобразное — это «отрицательно-прекрасное» (Negativschone), теневая сторона прекрасного, антитеза «просто прекрасного» в диалектически понятом «абсолютно-прекрасном». В отличие от прекрасного безобразное — относительное понятие, «не само в себе сущее», но становящееся, «вторичное бытие». Внутренняя диалектическая связь между прекрасным и безобразным заключена в возможности саморазрушения прекрасного на основе несвободы человеческого духа, возникающей из «свободной негации», то есть при его переходе от духовного идеала к материальной реализации. Безобразное, по Розенкранцу, указывает на полную «несвободу духа» («волю к ничто»), и на этой основе оно имеет родство и со злом. Возможно и обратное «восстановление прекрасного из безобразного». В искусстве безобразное самореализуется в комическом. Розенкранц разработал подробную поступенчатую классификацию безобразного: безобразное в природе, духовно безобразное, безобразное в искусстве и в отдельных видах искусства (наиболее сильно выражено в поэзии). Он выделяет три основных вида безобразного с их подвидами: бесформенность (аморфность, асимметрия, дисгармония); неправильность, или ошибочность (вообще, в стиле, в отдельных видах искусства) и, как «генетическая основа» любого безобразного, дефигурация, или уродство, которое тоже имеет у Розенкранца свои подвиды. В его метафизике прекрасного предпринята попытка создания диалектически связанной по антитетическому принципу системы эстетических категорий, в которой безобразное с его разновидностями занимает одно из главных мест. При этом, если возвышенное и приятное он рассматривает в качестве позитивных антитез прекрасного, то полярные им разновидности безобразного низменное и отвратительное — как негативные антитезы прекрасного. В постклассической эстетике, берущей свое начало с Ницше, намечается принципиальная смена акцентов в понимании безобразного, чему косвенно способствовал поток изображений социально негативных (часто безобразных) явлений и образов в реалистическом искусстве XIX в. и своеобразная эстетизация безобразного в символизме и у художников, тяготевших к нему. Сам Ницше негативно относился к феноменам, дефинируемым как безобразные. Для него безобразное было знаком упадка, деградации, слабости. В идеологически гипертрофированном виде эту позицию довели до логического конца эстетики тоталитарных режимов XX в., в частности Третьего рейха, записавшие в разряд «деградирующего искусства» всех художников авангарда. Однако общая установка Ницше на «переоценку всех ценностей» и разработка категорий аполлоновского и дионисийского (как иррациональной, безмерной стихии) дали последующей эстетике и художественной практике мощные импульсы для пристального всматривания в феномен безобразного. Научное обоснование Фрейдом и его последователями сферы бессознательного в качестве основной в жизни человека и разработка Юнгом концепций архетипа и коллективного бессознательного еще усилили интерес к безобразному в эстетике. Теоретические выводы из всего этого, опираясь на опыт авангардного искусства первой пол. XX в., попытался сделать Адорно в своей «Эстетической теории» (1970). Для него безобразное — базовая негативная категория эстетики; оно первично по отношению к прекрасному. Исторически понятие безобразного возникло в процессе развития культуры (и искусства) на этапе преодоления архаической фазы, для которой были характерны кровавые культы, человеческие жертвоприношения, каннибализм, табуированные культурой и дефинированные как безобразное — символ «несвободы» человека от мифического ужаса. Многомерность безобразного детерминирована сексуальной полиморфией, властью уродливого, больного, умирающего во всех сферах жизни. Особо Адорно подчеркивает роль социального зла и несправедливости в возникновении безобразного, в том числе и в искусстве. Прекрасное и основанное на нем искусство возникли через отрицание, снятие безобразного. К безобразному в архаическом искусстве Адорно относит дисгармоничное и наивное вроде всевозможных фавнов, силенов, кентавров античности. В классическом искусстве (от античности до XX в.) в целом прослеживается диалектика прекрасного и безобразного, создание гармонии на основе динамического единства диссонансов, и только со втор. пол. XIX в. и особенно в XX в. с авангардистского искусства вес безобразного увеличивается, и оно переходит в новое эстетическое качество. Причины этого Адорно видит в бездумном развитии техники, основанном на насилии над природой и человеком. «Несвобода» нового уровня — зависимость от техники — является одной из главных причин торжества безобразного в искусстве XX в. Смакование анатомических мерзостей, физического уродства, отвратительных и абсурдных отношений между людьми (театр абсурда и др.) — свидетельство бессилия «закона формы» перед лицом безобразной действительности, но и внутренний протест против нее. Безобразное в качестве феномена художественно-эстетического сознания, обильно питаемого ницшеанскими, бергсоновскими, фрейдистскими идеями в атмосфере бешеной гонки научно-технических достижений, заняло важное место в культуре и искусстве XX в. как в снятом (в более-менее эстетизированном — аристотелевско-кантовская традиция) виде (в экспрессионизме, сюрреализме, театре абсурда, трактате С. Дали «Искусство пука» и т.п. опусах), ориентированном на эстетическое удовольствие, так и в непосредственной (или экспрессивно подчеркнутой) натуральности, направленной на возбуждение негативных эмоций протеста, отвращения, брезгливости вплоть до страха, ужаса, шокового состояния (от омерзительных, прилипчиво-слизистых субстанций мира в «Тошноте» Сартра до смакования нарко-сексуального бреда У.Берроузам («Мягкая машина») и его последователями в западной и отечественной литературе; до бесчисленных экспрессивно-натуралистических сцен и образов насилия, жестокости, садизма и мазохизма в фильмах ужаса, вампиризма, в боевиках; объектов «Арте повера»; реальных самоистязаний с потоками крови некоторых «мастеров» боди-арта вплоть до медленного самоубийства в процессе жестокой акции). Современный постфрейдистский, постструктуралистский, постмодернистский философско-эстетический дискурс теоретически обосновывает, точнее, включает в правила современной интеллектуальной игры принятие de facto безобразного в одном ряду и на равных основаниях со всеми остальными эстетическими (и иными) феноменами бытия-сознания. Лит.: Бычков B.B. AESTHETICA PATRUM. Эстетика отцов Церкви. Т. 1. Апологеты. Блаженный Августин. М., 1995; Die nicht mehr schonen Kunste. Hg. H.R.Jau?. Munchen, 1968; Adorno Th.W. Asthetische Theorie. Frankfurt am Main, 1970; Latter K. Der Begriff des Ha?lichen in der Asthetik. Zur Ideologiekritik der Asthetik des Hegehanismus. Munchen, 1975; Funk H. Asthetik des Ha?lichen. Beitrage zum Verstand-niss negativer Ausdrucksformen im 19. Jahrhundert. Berlin, 1983; Jung W. Schoner Schein der Ha?lichkeit oder Haelichkeit des schonen Scheins. Asthetik und Geschichtsphilosophie im 19. Jahrhundert. Frankfurt am Main, 1987; Rosenkranz J.K.F. Asthetik des Ha?lichen. Leipzig, 1996. В.Б.... смотреть

БЕЗОБРАЗНОЕ

категория эстетики, содержащая оценку предметов и явлений действительности как уродливых, низменных, противоположных представлениям о красоте и прекрасном. Б. в иск-ве вызывает в человеке отрицат. отношение к ужасному и уродливому, будит чувство протеста и стремления к прекрасному, дает представление о том, что должно быть. Представления о Б. зависят от нац., историч., классовых и вкусовых различий. Эстетика др.-греч. общества не выделяла Б. как самостоят. эсте-тич. категорию. Так, Цицерон указывал на Б. в иск-ве как на специфич. область смешного. "Место и как бы область смешного ограничивается некоторым [духовным] безобразием и [физическим] уродством; ибо смех или исключительно или большей частью вызывается тем, что обозначает или выявляет что-либо безобразное не безобразно" (Об ораторе, II). Ср.-век. эстетика противопоставила Б. прекрасному, отождествляя Б. со злом. Эстетика классицизма 17–18 вв. рассматривала Б. как противоположность прекрасному и выносила Б. за пределы эстетического. Однако уже в 18 в. возникает вопрос о границах изображения Б. Лессинг в "Лаокооне" (1766) отстаивал правомерность Б. в поэзии как средства возбуждения ощущений "смешного и страшного". Гегель, связывая Б. с характерным, включал Б. в эстетику при рассмотрении живописи и поэзии нового времени. Специальной разработкой категории Б. занималась эстетика романтизма. Ф. Шлегель ("Фрагменты" – F. Schlegel, Fragmente, 1800) утверждал ценность "эксцентрического" и "уродливого" для искусства. В предисловии к драме "Кромвель" (1827) Гюго указывал, что соединение Б. и прекрасного – гротеск – является характерной особенностью поэзии нового времени, отличающей его от античного искусства. В эстетике 19–20 вв. проблеме Б. уделяется большое внимание, с одной стороны, в связи с художеств. изображением в реалистич. искусстве противоречий бурж. действительности и, с другой – в связи с "поэтизацией зла" (Бодлер) в декадентском иск-ве. Эпигоны эстетики Гегеля – Руге, Фишер (F. т. Vischer, ?sthetik, TI 1, 1846, S. 246–64, 335–50), Розенкранц – рассматривают Б. как один из "отрицательных" моментов прекрасного. Руге (A. Ruge, Neue Vorschule der Aesthetik, 1837, S. 88–107) противопоставляет Б. возвышенному. Розенкранц в "Эстетике безобразного" (С. Rosenkranz, ?sthetik des H?sslichen, 1853, S. 463) определял Б. как то, что "само по себе тождественно со злым". Эстетич. интерес, по мнению Розенкранца, представляет Б., имеющее субстанциальное содержание, как, напр., преступления высших классов; в таких случаях необходима идеализация Б. в иск-ве. Розенкранц приводит подробную классификацию Б.: бесформенное, аморфное, асимметричное, дисгармоническое, пошлое, низкое, уродливое, отвратительное и т. п. Представители рус. революц.-демократич. эстетики Белинский, Добролюбов, Чернышевский рассматривали Б. как отражение уродств в социальной жизни людей. Чернышевский в дисс. "Эстетические отношения искусства к действительности" (1855) и в работе "Возвышенное и комическое", исходя из принципа "прекрасное есть жизнь", определял Б. как противоположность красоте, как "искажение нормального развития", "уродливость", как следствие "болезни", "тяжелых сторон развития", "неблагоприятных обстоятельств", словом, как объективное явление (см. Избр. филос. соч., т. 1, 1950, с. 62–63). Чернышевский вскрыл связь Б. и возвышенного, когда Б. перестает быть отвратительным, переходя в ужасное (Там же, с. 66–67). Б. в искусстве отражается чаще всего в комическом: "Неприятно в комическом нам безобразие; приятно то, что мы так проницательны, что постигаем, что безобразное – безобразно" (там же, с. 293). Модернистская бурж. теория эстетизирует Б., провозглашает его "темой нашей эпохи, источником обновления искусства" ("Revue d´esthetique", P., 1954, t. 7, No 2, p. 211). Марксистская эстетика усвоила прогрессивную традицию понимания Б. как отражения в иск-ве действительных уродств жизни. Основоположник социалистич. реализма Горький указал на антигуманистич. сторону Б. Он увидел в Б. объективную основу для сатирич. жанров и для утверждения противоположного Б. эстетич. идеала прекрасного (статьи: "О пьесах", "Пролетарский гуманизм", "О литературе"). Лит.: Гегель, Лекции по эстетике, ч. 1, Соч., т. 12, М., 1938, с. 161–62; Hay W., Deformity. An essay, L., 1754; Lange К., Das Wesen der Kunst, Bd 2, В., 1901, S. 112–21; Volkelt J., System der ?stnetik, Bd 2, M?nch., 1910, S 562–69; Lee V. and Anstruther-Thomson C, Beauty and ugliness, and other studies in psychological aesthetics, L.–N. Y., 1912; Stolnitz M. J., On ugliness in art, "Philos. and Phenomenol. Res.", 1950, v. 11, No 1, p. 1–24; Hartmann E., ?sthetik., в кн.: Ausgew?hlte Werke, 2 Ausg., Bd 4, Lpz., [1887], S. 208–62. Ю. Попов. Москва. ... смотреть

БЕЗОБРАЗНОЕ

— категория эстетики, противоположная прекрасному, выражающая негативную эстетическую ценность. В отличие от низменного Б. воплощает ценностные характеристики таких природных и общественных явлений, к-рые при совр. уровне развития об-ва, хотя и имеют отрицательное общественное значение, как правило, не представляют серьезной угрозы человечеству, т. к. заключенные в них силы освоены человеком и подчинены ему. Б.— явления мертвенные, патологичные, неодухотворенные, лишенные целостности, внутреннего света и богатства. Б.— антипод прекрасного, тем не менее оно связано с ним множеством переходов. Еще древн. египтяне, постигая диалектику этих категорий, отмечали, что в процессе старения все здоровое и красивое становится больным и Б. Проблему парадоксального взаимоотношения Б. и прекрасного а иск-ве впервые поставил Аристотель, подчеркнувший разницу между прекрасным лицом и прекрасно нарисованным лицом. Парадокс Б. в иск-ве состоит в том, что действительно безобразный предмет может быть изображен прекрасно. Поэтому эстетическое переживание Б. двойственно: наслаждение худож. произв. сопровождается чувством отвращения к самому предмету изображения. «...На что нам неприятно смотреть [в действительности] , на то мы с удовольствием смотрим в самых точных изображениях, например на облики гнуснейших животных и на трупы»,— отмечал Аристотель. В основе эстетического наслаждения от изображения даже Б. в иск-ве лежат радость узнавания действительности, ощущение мастерства художника, восприятие прекрасной формы и эстетического идеала, с позиций к-рого отрицаются негативные ценности, бичуется Б. Диалектика прекрасного и Б. может быть раскрыта в иск-ве и через противоречие между внешне Б. и внутренней красотой изображаемого явления (напр., образ Квазимодо в «Соборе Парижской богоматери» В. Гюго). В тех случаях, когда изображение Б. в худож. произв. лишено диалектической двойственности, оно либо приводит к натурализму, либо отражает идущую от реакционного романтизма установку на культ Б.— превращение его в положительную эстетическую ценность (нек-рые течения модернизма). С др. стороны, снятие Б. прекрасным изображением (идеализация) ведет к нарушению худож. правды (Правда художественная), к приукрашиванию действительности. Представление о Б. социально-исторично. Античная эстетика рассматривала Б. как момент комического (Аристотель, Цицерон), средневековое христианство отождествляло его с субстанциально злым, классицизм оценивал как абсолютную противоположность прекрасного и выводил за границы эстетического. Гегель связывает его с характерным. Большое внимание этой категории уделяла эстетика романтизма. Шлегель утверждал значимость эксцентрического и уродливого для иск-ва. В. Гюго понимал гротеск как соединение прекрасного с Б. Рус. революционно-демократическая эстетика, поставив Б, в связь с социальными условиями, видела в его отражении широкие перспективы для реалистического иск-ва, для утверждения эстетического идеала «враждебным словом отри-цанья». (Образы Иудушки Головлева у М. Е. Салтыкова-Щедрина, Смердя-кова у Достоевского, князя Василия Куракина и др. у Толстого.) В разоблачении Б., негативных явлений действительности — важнейшая социальная функция социалистического иск-ва (пьесы Горького и Брехта, сатира Маяковского, фильмы М. И. Ромма и т. п.).... смотреть

БЕЗОБРАЗНОЕ

эстетич. категория, выступающая обычно как антитеза прекрасному, средоточие негативных характеристик бытия (бесформенное, «безобразное» и т. д.). Если в др.-греч. метафизике Б. обычно сближалось с понятиями небытия и зла (хотя Аристотель и признавал, что Б. доставляет определ. эстетич. удовольствие, связанное с разрядкой отрицат. эмоций), то в ср.-век. христ. культуре установилось двойств. отношение к Б.с одной стороны, оно понималось как наглядное свидетельство греховности мира, его материальной косности, с другой как признак рационально непознаваемой сущности божеств. добра, проявляющегося в «безвидном» облике с большей отчётливостью (впоследствии Гегель указал на художеств. освоение характерного и Б. как специфич. черту христ. иск-ва). Пантеистич. тенденции Возрождения, ярко проявившиеся в стихии лит. и изобразит. гротеска, утверждали значение Б. как одного из свидетельств могучей энергии и бесконечного многообразия природы. Эстетика Просвещения (Г. Э. Лессинг, И. Г. Гердер) фактически отрицала за Б. право быть воплощённым в иск-ве. Однако романтизм (Ф. Шлегель, В. Гюго и др.) выступил с реабилитацией Б., подчёркивая ценность для иск-ва «эксцентрического» и «уродливого» (Шлегель), гротеска как соединения Б. и прекрасного (Гюго) и др. В эстетике декадентства коп. 19 в. и в авангардистских течениях 20 в. (дадаизм, экспрессионизм, сюрреализм, «попарт») понятие Б. абсолютизируется в качестве единственно возможного эстетич. эквивалента «абсурдности» бытия. Марксистско-ленинская эстетика, признавая, что воспроизведение Б. способствует художеств. изображнию жизни во всей её полноте, критикует гипертрофированные представления о Б., бытующие в совр. модернистском «антииск-ве».... смотреть

БЕЗОБРАЗНОЕ

эстетическая категория, характеризующая явления действительности, сущность к-рых противоположна прекрасному. В Б. находит выражение отрицательное отношение человека к этим явлениям. В противоположность прекрасному, Б. в общественных отношениях проявляется, напр. во враждебности социальных условий свободному проявлению и расцвету жизненных сил человека, в ограниченном, уродливо-одностороннем развитии их, распаде эстетического идеала. В Б. человеческая сущность противоречит самой себе, выступает в искаженном, бесчеловечном виде. В буржуазном мире Б. часто господствует над прекрасным, что находит свое отражение в преобладании отрицательных типов над положительными в искусстве критического реализма, к-рое в образах отрицательных персонажей и характеров подвергает критике и разоблачению бесчеловечные стороны жизни, разрушающие красоту человека. В искусстве изображение Б. есть своеобразная форма утверждения идеала прекрасного. Задача воспитания личности в духе гуманизма неразрывно связана с борьбой против явлений Б.. к-рые выступают в виде пережитков прошлого. ... смотреть

БЕЗОБРАЗНОЕ

эстетическая категория, противоположная прекрасному; служит для определения и оценки уродливо-односторонних предметов и явлений действительности, наруш... смотреть

БЕЗОБРАЗНОЕ

приставка - БЕЗ; корень - ОБРАЗ; суффикс - Н; окончание - ОЕ; Основа слова: БЕЗОБРАЗНВычисленный способ образования слова: Приставочно-суффиксальный ил... смотреть

БЕЗОБРАЗНОЕ

эстетическая категория, характеризующая явления действительности, которые, по своей сущности, являются противоположностью пре-красного. В безобразном выражается отрицательное отношение человека к злу, отрицательным качествам личности, негативным явлениям природной и общественной жизни. В художественной культуре также су-ществует традиция эстетизировать безобразное, наде-лять его универсально значимыми свойствами.... смотреть

БЕЗОБРАЗНОЕ

        (греч. aischron, miaron, лат. turpe, deforme). В античной эстетике Б. тесно связано с дурным, Б. вызывает отвращение. В социально-этич. смысле ... смотреть

БЕЗОБРАЗНОЕ

БЕЗОБРАЗНОЕ, эстетическая категория, противоположная прекрасному.

БЕЗОБРАЗНОЕ

БЕЗОБРАЗНОЕ - эстетическая категория, противоположная прекрасному.

БЕЗОБРАЗНОЕ

БЕЗОБРАЗНОЕ, эстетическая категория, противоположная прекрасному.

БЕЗОБРАЗНОЕ

- эстетическая категория, противоположная прекрасному.

БЕЗОБРАЗНОЕ

сұрықсыз, сүйкімсіз, ұсқынсыз

БЕЗОБРАЗНОЕ МЫШЛЕНИЕ

БЕЗ-ОБРАЗНОЕ МЫШЛЕНИЕ — см. Мышление без-образное.

БЕЗОБРАЗНОЕ МЫШЛЕНИЕ

Безобразное мышление - понятие, введенное в Вюрцбургской школе - , обозначающее мышление - , свободное от чувственных элементов познания, в качестве которых выступают образы восприятия - , представления - и конструкции речи.... смотреть

БЕЗОБРАЗНОЕ МЫШЛЕНИЕ

Категория. Объяснительное понятие, введенное в Вюрцбургской школе. Специфика. Мышление, свободное от чувственных элементов познания, в качестве которых выступают образы восприятия, представления и конструкции речи. К.Бюлер исследовал проявления безобразного мышления при решении особых задач (парадоксальные афоризмы, сопоставление пословиц, воспроизведение пословиц). Литература. Buhler K. Tatsachen und Problem zu einer Psychologie der Denkvorgange // Arch. ges. Psychol. 1905, Bd. 9; 1908, Bd. 12... смотреть

БЕЗОБРАЗНОЕ МЫШЛЕНИЕ

см. Мышление без-образное.

БЕЗОБРАЗНОЕ МЫШЛЕНИЕ: ВЮРЦБУРГСКАЯ ШКОЛА (IMAGLESS THOUGHT: THE WURZBURG SCHOOL)

Вундт изначально высказывал в качестве постулата предположение о том, что сознание составлено всего из 3 элементов: ощущений, образов и чувств. Ученик Вундта, Титченер, придавал первостепенное значение образам как «носителям мысли». Психологи Вюрцбургской школы А. Майер, И. Орт, Г. Дж. Уотт и Н. Ах, под руководством Освальда Кюльпе, подвергли сомнению постулаты системы Вундта, утверждая, что в своих исслед. методом «экспериментальной систематической интроспекции» они не получили никаких доказательств важности умственных образов или хотя бы их присутствия при решении некоторых задач (Aufgaben), которые предположительно требуют мышления или суждения (на основе усмотрения). Так, Майер и Орт нашли, что правильное суждение о различии или равенстве весов может быть вынесено и при отсутствии в сознании умственных образов. Они пришли к выводу о необходимости дополнить содержание сознания компонентом в виде «установок сознания» (Bewusstseinslagen), функция которых состояла в детерминации суждений.Вунд и Титченер отвергли эту критику как не относящуюся к делу, поскольку считали, что представители Вюрцбургской школы скорее изучали не процесс мышления, а эффекты предшествующего опыта, в которых вообще не было никакого мышления. В настоящее время Вюрцбургская школа, хотя и упоминается преимущественно в контексте истории психологии, представлена многочисленными когнитивными психологами, возобновившими эксперименты с временем реакции как мощное средство анализа факторов, определяющих суждения о сходстве и различии в ситуациях, когда испытуемые должны максимально быстро реагировать на 2 стимула или на ряд стимулов, предъявляемых последовательно и быстро сменяющих друг друга. Эти эксперименты привели ко многим новым прозрениям в том, что касается объема и границ чел. возможностей воспринимать и сохранять информ.Б.Р. Бугельски... смотреть

T: 164